Презирая печали
Презирая печали, жизнь была на кону.
Они вечно смеялись так, что не замечали
Как солнце каждый вечер превращалось в луну.
Они знали, что годы побеждали любовь.
Они вечно смеялись так, что тёмные воды
Отвечая, заливали этот город собой.
А потом пришла грусть, а потом пришла грусть
И утопия мысли, будто что-то еще можно будет вернуть.
А потом пришла боль, а потом пришла боль
От сознанья того, что этот мир умещается
В отзвуке слова "любовь".
Принимая печали как морщины лица,
Они тихо кричали, будто их обманули,
Подарив им изначально пустые сердца.
И пытаясь не видеть, что приносит река,
Оживляли пугливое пугало старой любви,
Одевая в парчу и дорогие шелка.
А потом пришла грусть, а потом пришла грусть
И утопия мысли, будто что-то еще можно будет вернуть.
А потом пришла боль, а потом пришла боль
От сознанья того, что этот мир умещается
В отзвуке слова "любовь".
Расцветет земля
Расцветет земля под нами и в весенних ручейках
Мы увидим наши с вами души в Божиньких руках.
И озябшими губами я прильну и отопью,
И узрю как, погибая, вы спасали жизнь мою.
И по небу расточат свой свет две пылкие звезды.
И тихонько отразятся в чудном зеркале воды.
И по небу расточатся блики света среди тьмы.
И по всей земле промчатся слухи, будто это мы.
Открытый космос
Она не писала песен,
Но, в общем-то, было ясно,
Что мир был чуть-чуть тесен ей
Чтоб тратить его пространство.
Адепт и раба этой мысли,
Что тонут в высокой траве.
Однажды мы с нею вышли
В открытый космос в ее голове.
Она не писала песен,
Ещё меньше обещала.
И мы по волшебной лестнице
Спускались к самому его началу.
И мысли кривыми рядами
Терялись в высокой траве.
И я бы смотрел годами
В открытый космос в ее голове.
Она не писала песен
И потому ничего не знала
О том, что начало есть
Лишь безусловный залог финала.
А мир всё летел по кругу,
Купаясь в собственном свете.
Летели, думали друг к другу,
На самом деле нас нес ветер
Она ничего не искала,
Еще меньше о чем мечтала.
Все чаще в ее словах
Звучала мысль, что она устала.
Безумствуя и взывая,
Я тихо плакал в высокой траве.
Она грустно улыбалась,
Уплывая в открытый космос в ее голове.
Глупый демон
Я шагал по переулкам и считал мечты,
А в душе тепло и гулко пели музы,
Извлекая из небес идеи красоты,
Не оставив места в сердце
Где б укрылся
Глупый демон ревности мятежной.
По воде моя любовь идет к тебе.
Ты сидела на балконе и сплетала нить,
Ощущая взмах ладони шелком кожи.
Подводя, что можно и что нужно изменить,
Чтоб не оставить места в сердце
Где б укрылся
Глупый демон ревности мятежной.
По воде моя любовь идет к тебе.
Раб мечты
Родившись в городе ненастном,
Я рос счастливым молодцом.
Я верил в долю, верил в счастье,
Я верил в счастье под венцом.
Но были в городе том люди,
Они твердили без конца,
Что счастье правдой не добудешь,
Ни сердце девы, ни венца.
И я извилистой дорогой
Неуверенно ступал
И сердце девы-недотроги
Я сладким словом подкупал.
Я брал чужие комплименты,
Я пил с врагом и дураком.
И источая слабый свет
Душа моя сгорала мотыльком.
Не суди меня так строго.
Я покорный раб мечты
Шел извилистой дорогой,
Но прямою ль идешь ты?
Можно быть честным
Можно все сердце посвятить борьбе.
Можно все сердце подарить тебе.
Можно плыть в белом по чужой судьбе.
Можно просто быть смелым…
Можно петь песни о чужих краях.
Можно ???
Повидать земли побывать в морях.
Можно просто быть честным…
Можно знать звезды, можно знать стихи.
Можно быть взрослым, не уча алхимию,
Лить золотые весны четырех стихий.
Можно просто быть трезвым…
Можно все сердце посвятить борьбе.
Можно все сердце подарить тебе.
Можно плыть в белом по чужой судьбе.
Можно просто быть смелым…
Солнце на руке
Солнце на руке заглянуло в чувство,
На материке танцует жизнь...
А нам с тобою беспременно грустно
От скитаний в пустоте.
Силы и слова, проникая в чувство,
Обещают вечную любовь.
Ну а пока сильная рука
Нас качает в пустоте.
Солнце на руке заглянуло в чувство,
На материке танцует жизнь...
Сократ и саламандра
Один рад тому, что все идет к чертям.
Другой рад тому, что дал ему Бог.
И кто из них прав не знает ни тот,
Ни этот, ни третий, он всегда молчит.
Один верит в то, что он придет туда.
Другой знает, что он никуда не придет.
Третий молча смотрит, как будто ждет,
То ли поезда, то ли смерти.
Двое что живут во мне -
Сократ в вине и саламандра в огне,
Живут во мне как в тревожном сне,
А третий думает, что он и есть
Тот самый, кто в самом деле живет,
Который ест, и спит, и хочет ее,
Кто ходит в театры и пьет на пролет все ночи.
Один говорит мне, что я устал,
Другой меня тянет на пьедестал,
На который я встал, но потом упал, еще до смерти.
Один верит в то, что он придет туда.
Другой знает, что он никуда не придет.
Третий молча смотрит, как будто ждет
То ли поезда, то ли смерти.
Двое что живут во мне -
Сократ в вине и саламандра в огне,
Живут во мне как в тревожном сне,
А третий думает, что он и есть
Тот самый, кто в самом деле живет,
Который ест, и спит, и хочет ее,
Кто ходит в театры и пьет на пролёт все ночи.
Дни солнца сочтены
Дни солнца сочтены -
Три миллиарда лет,
Проверено на пленке.
Я вижу смерть уже в глазах моей жены,
Не зараженных мыслью о ребенке.
Я вижу Ерика в глазах моих друзей,
Он снова мёртв и сам того не знает,
Вращается, распят на колесе.
Я лишь не вижу как он умирает.
Мне тяжело от мысли что Земля,
Увы, томится в страхе испаренья.
И вдруг узнав, что создана не для любви,
Исчезнет из небесного паренья.
Золушка
Золушка танцует танго при дворе.
Золушке к лицу ее алмазное колье.
Счастие со страхом - суть бурлящая река.
Обернется крахом, но это в полночь, а пока...
А пока будь нежной, верь, живи наоборот.
Счастье очень редкий зверь и долго не живет.
Отражаясь в лицах каплей чистою росы,
Счастье испарится, но лишь когда пробьют часы.
Золушка рыдает дни и ночи напролет.
Отчего звезда любви в кармане не живет?
Отчего зимою мир любовью не согрет?
Отчего в сердцах порой любви и вовсе нет?
Газеты пишут
Газеты пишут что зима, а у меня в душе весна.
Я знаю, ты сойдешь с ума, когда узнаешь что о нас
На небесах идет молва, что мы с тобой и есть те два
Печальных ангела,
Что все узнали из сердца о своей судьбе.
Моя родная, ты нужна мне, наверно, больше чем себе.
Газеты пишут что война, что каждый сам в своей судьбе.
О том как ты меня узнала по отражению в себе.
А в небесах идет молва, что мы с тобой и есть те два
Печальных ангела,
Что отказались от благословения небес,
Своей жизнью доказали существование чудес.
Нужно ль говорить
Нужно ль говорить, о том как жизнь моя текла
Через дни и каждый день был светел?
Нужно ль говорить, что цепь событий привела меня
В дом, где я тебя случайно встретил?
Нужно ль говорить, о том как я тебя любил?
Нужно ль говорить, какие муки
Каждый миг в обьятиях твоих мне приносил,
Каждый миг отчаянной разлуки?
Нужно ль говорить о том, что жизнь моя свелась
К ожиданью мига, где возможно
Или встречу смерть или утихнет в сердце страсть?
И второе было безнадежно...
Нужно ль говорить о том, что десять лет спустя,
Правда нужно ль говорить об этом,
Та любовь из пепла в светлый образ превратясь,
До сих пор мне брезжет тихим светом?
Безумные выси
Наш призрачный город под черным стеклом
И черная свора сомнений нас ждет за каждым углом.
И в каждой песне святого Грааля поётся про свет,
Несущий пытливым ответ.
Безумные выси все бьются о твердь,
Бесцельные жизни, контрибуция в смерть.
И каждая мука приходит как гость,
И нежно вбивает свой гвоздь.
И мы разбираем вчерашний полет,
И мыслью о рае
Небо жжет сердца и плюет нам в лица.
Ты хочешь разбиться при взлете на свет,
Ища на границе ответ.
Наш призрачный город уходит на слом,
Мечта исчезает за каждым углом.
И мысли зависли, и сходят на нет.
Мы, кажется, вышли на свет.
Смерти нет
Опять зима и первый снег,
И мы узнали усладу нег.
И Божье знамя нам дарит свет,
И мы узнали, что смерти нет.
И злые сны пророчат грусть.
И мы грусны, да ну и пусть.
Мы верим в пламя своих сердец,
И правит нами Бог-отец.
Опять весна, растаял снег,
Осталась с нами радость нег.
И Бог-отец нам шлет привет,
И прямо в сердце, мол, смерти нет.
